Kvakin

– Хорошо еще хватило ума не спрашивать изопропиловый спирт в аптеке, – сказала Нора.
– И обойтись вместо сухого льда обыкновенной сосулькой.
– Сейчас придем, ты детектор аккуратненько положишь в печь и сожжешь.
– Хорошо.
– Главные треки – они в голове, Лягушкин. Ни господин Бубцов, ни даже сам Бубырников не могут запретить.
– Тише ты. Не произноси такие фамилии.
Я оглянулся.
– А паранойи не надо. Ты ничего не сделал, ну собрал детектор элементарных частиц. Кто знал, что нельзя собирать? Ролик из ЦЕРН-а тогда еще не был запрещен. Указание Бубцова обратного действия не имеет.

Я шел в магазин за лампочками, когда зазвонил мобильный телефон. Номер был незнакомым.
– Алло! – сказал я.
– Здравствуйте. Меня зовут Рональд Джонг, я заблудился в вашем лесу, помогите.
Я удивился и обрадовался. Не каждый день автор старинного архиватора под MS-DOS плутает неподалеку.
– В каком лесу? Вышку сотовой связи видите?
– Да-да, рядом с факинг вышкой. Только не знаю, в какую сторону идти.
– Ждите двадцать минут.
Я бросился домой, надел валенки, старую советскую шубу из пластика, кинул в котомку ломоть сыра, две бутылки водки и побежал в лес.
Рональд Джонг стоял под вышкой с ноутбуком на плече и дрожал от холода.

Утром я пришел к зданию Администрации по вызову. У меня болело ухо, но в поликлинике сказали, что уровень повестки слишком высок, чтобы получить освобождение.
– Я глохну или что?
– Перепонка уже не эластична.
– Почему так рано эластичность кончилась?
Врачиха ничего не ответила, только махнула в окно, за которым виднелся двор мастерской церемониальной геометрии. Там собирали гробы и обтачивали обелиски.

В электричке было холодно. Я дрожал и бездумно пялился в окно, слушая беседы попутчиков. Говорили про инфляцию и скорые заморозки, но один разговор был странным: человек в вязаной шапочке что-то втолковывал теткам колхозного вида.
– Ваши рингтоны – говно, вы сами этого не понимаете!
– Телефон позвонил, что такого?
– Мелодию поменяйте, вот что! Тычете в общественных местах. Ставь на вибру, если вкуса нет.
– Вкуса нет, надо же! У тебя-то, есть вкус?
– У меня есть вкус. Приятная музыка, мелодичная, тихая, гармоничная. Как в хлеву родились.

Нора попросила выкупить нож. Она давно уже говорила, что скоро мне идти за ножом, но я отмалчивался, мрачно наблюдая за новыми наклейками. Нора участвует в акции нашего магазина – собери девяносто “штучек” и получи фирменный нож. Одну дают при покупке на такую-то сумму. Нора сама в магазин ходила всю весну и лето, так как родственники у нее тормозные – купят, а наклейку не стребуют.
– Продавщицы рады наклейку зажилить, – говаривала Нора.
– Зачем им? – спрашивал я.
– А вот ты купил товар, а наклейку не взял. Продавщица её себе берет, потом нож получает.
Вокруг ножей царят злоупотребления.